Волгоград свято хранит свое героическое прошлое. Мемориальные надписи, постаменты с танковыми башнями, обозначающие передний край наших войск, братские могилы, памятники героям – все это увековечило великое сражение на Волге. Достаточно лишь пройтись по волгоградским улицам и проспектам, чтобы узнать имена тех, кто в грозный час мужественно защищал этот волжский рубеж.
Улица Михаила Паникахи – и в памяти возникает то мгновение, когда морской пехотинец Паникаха, в бою объятый пламенем, бросился на вражеский танк и зажег его. Дальше идут улицы Афанасия Ермакова, Генерала Глазкова, Петра Гончарова, 13-й гвардейской, лейтенанта Наумова, 39-й Гвардейской, «остров Людникова»…
«Огненный остров Людникова», не ищите его на карте, этот остров не имеет ничего общего с географией. Его родила война, а точнее – условия Сталинградской битвы.
Октябрь сорок второго был для защитников Сталинграда одним из самых тяжелых месяцев. К середине месяца врагу удалось выйти к Волге севернее завода «Баррикады». В это время на правый берег реки переправилась 138-я стрелковая дивизия, которой командовал полковник И.И. Людников. Ей была поставлена задача не допустить захвата фашистами завода.
138-я выполнила приказ. Она сдержала натиск врага и не пустила его на «Баррикады». Однако противник, подтянув свежие силы, сумел в ноябре выйти к Волге южнее завода. Таким образом, дивизия полковника Людникова была отрезана от своих соседей и прижата к реке. Впереди, слева и справа – враг, позади – Волга. Дивизия вроде на острове оказалась. А остров тот был не так уж велик – 700 метров по фронту и 400 метров в глубину насквозь простреливавшийся противником.
Стрелковой дивизии пришлось сражаться с наседавшим врагом в полной изоляции, в отрыве от главных сил 62-й армии, от соседей и даже своих тылов, которые находились за Волгой. Трудно было на любом Сталинградском рубеже, но самая тяжелая ноша выпала все-таки на долю людниковцев.
С 16 ноября дивизия жила на весьма скудном пайке: доставка боеприпасов и продовольствия совсем прекратилась. Суточный рацион и офицера, и солдата, и самого полковника Людникова состоял из 15 граммов сухарей, 12 граммов круп и 5 граммов сахара. Патронов выдавали по 30 штук на каждый автомат и каждую винтовку. Пять суток, с 16 по 20 ноября, отбивались в основном трофейными боеприпасами и оружием, захваченным у противника.
После 20 ноября, когда фронт пошел в контрнаступление, из-за Волги к дивизии, правда с трудом пробились четыре бронекатера и доставили боеприпасы, продовольствие, медикаменты, забрали раненых. В дивизии осталось всего 500 человек.
Именно в составе 768-полка 138 дивизии генерала Людникова дрался пехотинец-смертник, наш земляк Горкин Алексей Ефимович.
Из воспоминаний Алексея Ефимовича: «… На «Баррикадах» мы дрались сто дней и ночей, а с 11 ноября и почти до конца года были отрезаны от своих частей. Впереди и на флангах до берегов Волги – враг. Позади река. Переправиться к нашей дивизии может лишь тот, кто отважится плыть под перекрестным огнем немецких пулеметов, автоматов, минометов и авиабомб. В те дни о защитниках «Баррикад» в газетах не писали – ни один корреспондент не мог пробраться к нам. Правда один все-таки к нам пробрался, молодой парень, если память не изменяет – из «Красной Звезды».
Помню, мы не давали ему высовываться из траншеи. Беспокоились за его жизнь. При нем был убит молодой лейтенант, только что прибывший, а днем раньше – еще один. Командование пришлось принимать мне, как более опытному среди оставшихся в живых.
Одна думка была у всех – не дать себя смять. Они-то, немецкие солдаты, волна за волной на нас накатывались. Автоматы наши до красна нагревались. Был критический момент, когда пришлось вызвать огонь «Катюш» на себя. Вот где ад был! Мы-то с немцами в плотную находились. Ударили «Катюши». Земля горела и вставала на дыбы. С час били. И когда стих огонь, мы увидели страшную картину. Впереди земля была буквально усеяна мертвыми немцами. Нам тоже досталось, но моя штурмовая группа, поредевшая наполовину, бросилась в атаку по горячим следам, чтобы не дать немцам опомниться. До начала артудара в штурмовой группе было 25 бойцов, а когда ворвались в немецкий блиндаж, я насчитал человек 12.
К утру пришла подмога, правда жиденькая. Но сила штурмовой группы отряда - в ее маневренности. Это изобретение самого Чуйкова…».
Вот еще случай, рассказанный нашим героем: «… В одном бою получаю сильнейший удар в грудь. Ну, думаю, достало. Вижу кровь на рукаве шинели. В горечах ощупал грудь – вроде нет ранения. Глядь, а мой автомат ППШ – без приклада и диск искорежен. Рассыпалось мое оружие на глазах, но спасло меня от разрывной пули или осколка. Хорошо, что в карманах было две ручных гранаты, их я и бросил в комнату нижнего этажа, откуда вели огонь немцы. Крик был истошный, а я залег потому, как без оружия остался. Это было в декабре.
В январе меня ранило по – настоящему. Спасибо собаке санитарной, спасла, родимая.
А дело было так. Дом брали один. Мы по балочке к нему подбирались, но немцы открыли огонь из окон. Чувствую боль в ноге. Упал на снег. Сапог полон крови, нога онемела, но стреляю. Ребята из группы бой ведут уже внутри дома, а я лежу пластом, тошнит и озноб бьет. Слышу рядом шуршит что-то по снегу. Кто-то потрепал меня за плечо. Поворачиваю голову и вижу: рядом лежит собака с крестом на боку. А позади нее низкие санки из брезента. Переваливаюсь на санки и собака начинает их осторожно тянуть по склону балочки. А на ровной улице понеслась между трупов во всю прыть. И остановилась у порога перевязочного пункта дивизионного санбата. Наложили шину, ночью переправили по льду на лошади на левый берег Волги. На этом закончилась моя Сталинградская эпопея…».
После длительного лечения Алексей Ефимович был комиссован. Через шесть месяцев после переосвидетельствования был призван к нестроевой службе и направлен для прохождения службы в строевой отдел авиаполка дальнего действия. Самолеты полка бомбили в 1945 году логово фашистской Германии Берлин.
Демобилизовался в 1946 году, жил в г. Кизляр, позже переехал в Красногвардейское, где до ухода на пенсию работал на маслосырзаводе бухгалтером.
Ратный подвиг Алексея Ефимовича Родина отметила многочисленными наградами, среди которых орден Отечественной войны, две медали «За отвагу»: первую вручали в Сталинграде.
Умер 01.06.2012 г.
(Материал Красногвардейского историко-краеведческого музея ГБУК СК)